Таинственная любовница - Страница 93

Спичечный коробок! Маленький золотой спичечный коробок. Какой странный предмет — и найти его здесь! Это вовсе не старинная вещь. Этот коробок принадлежит нашему веку. Я повертела его в руках, и увидела имя владельца, выгравированное на нем: Э. Трэверс! Коробок сэра Эдварда! Значит, он был здесь! От этого открытия у меня закружилась голова. Мысли спутались. Сэр Эдвард был здесь когда-то. А что, если это случилось в ту ночь, когда он умер? Он умер, потому что побывал здесь? Но он вернулся во дворец. Он никому не сказал о том, что увидел здесь, но Тибальт знал, что отец обнаружил что-то необычайное. Потом он съел то, что ему приготовили. Кто готовил еду? Мустафа и Абсалам — те люди, которые носили символ шакала, слуги паши.

Сэра Эдварда убили. В этом уже не было сомнений. И убили из-за того, что он побывал здесь. Значит, это был приказ паши. Он приказал убить сэра Эдварда, как приказал убить Ясмин и бросить ее в реку, как приказал устроить несчастный случай на мостике — в подтверждение истории о проклятии фараонов.

Паша хотел, чтобы мы убрались отсюда. Он хотел, чтобы наши изыскания закончились провалом. Почему? Потому что именно здесь было то, чего мы не должны были обнаружить. Если интерес паши к археологии действительно имел место, то почему он предпочитал убить, но не позволить кому-то сделать открытие?

Потому что сам хотел сделать его? В моем теперешнем состоянии, когда меня переполняли страх и паника, все воспоминания всплывали в памяти ярче и отчетливее, чем обычно. Я вспоминала толстое лицо паши, его трясущиеся толстые щеки, вымазанные жиром губы. Его хитрую улыбку, когда он пробормотал: «Существует легенда о том, что мои предки сколотили свое состояние на грабеже захоронений». Неужели он по-прежнему приумножает свои богатства таким незаконным способом?

Если это так, то он не должен был помогать археологам. Но, с другой стороны, почему бы не использовать этих энтузиастов в роли гончих собак, способных обнаружить затаившегося в чаще зверя? А когда зверь обнаружен, гончие уже не нужны… Не потому ли он предоставил свой дворец и своих слуг, чтобы с их помощью запугать нас и вынудить уехать? Я поняла, что это и есть правильный ответ.

Но я еще не знала ответа на вопрос: зачем было приводить меня сюда?

Я подумала, что Леопольд Хардинг — один из слуг паши. И в газетах напишут: «Жена археолога исчезла. Леди Трэверс, жена сэра Тибальта, покинула дворец, где проживали члены экспедиции, и вот уже два дня ее никто не видел… три дня… неделю… месяц. Вероятнее всего, она мертва. Но как она могла исчезнуть? Это — еще одно доказательство существования проклятия фараонов. Стоит напомнить, что несколько месяцев назад жена одного из членов экспедиции погибла в результате несчастного случая».

Я представляла, как Доркас читает эту статью, Элисон — рядом с ней. Я видела их несчастные лица. Они будут просто убиты горем.

Этого не должно произойти! Я должна найти выход! Я сжала в кулаке золотой коробок сэра Эдварда как талисман.

Темнота! Свет фонаря тускнеет? Что я буду делать, когда он погаснет? Буду ли я уже мертва к тому моменту? Как долго может прожить человек в такой атмосфере? У меня закоченели ноги. Это от страха, или от холода? Я не знала. Над моей головой мерцали глаза огромной летучей мыши… она ждала… ждала момента, чтобы наброситься на меня.

— О Господи! — молилась я. — Помоги мне! Скажи, что делать! Пусть Тибальт придет и освободит меня! Сделай так, чтобы я не умирала, чтобы я жила!

Потом я подумала, почему, когда нам нужна помощь, мы всегда подсказываем Господу, что нужно сделать? Только если такова Его воля — я выйду отсюда живой.

Думаю, я бредила. Мне показалось, что я слышу шаги. Но это было лишь мое сердце, которое молотком стучало в ушах.

— О Тибальт, — говорила я вслух, — ищи меня! Хватись меня! Если ты станешь меня искать, обязательно найдешь! Ты найдешь дверь. Откуда там взялась дверь? Тебя что-то приведет ко мне. Если ты хочешь меня найти… если ты действительно хочешь… ты должен это сделать. Но захочешь ли ты искать меня? Не было ли это сделано по твоему приказу? Нет… я не верю. Я отказываюсь в это верить!

Я представила старую церковь с башней и плитами, кое-где покосившимися над заброшенными могилами. «Невозможно прочесть, что написано на них, — почудился мне голос Элисон. — Думаю, их нужно убрать… но нельзя беспокоить мертвых…»

«Нельзя беспокоить мертвых. Нельзя беспокоить мертвых», — словно тысячи голосов заунывно повторяли эти слова. Я оказалась в лодке, и вода в море кипела, словно в большом черном котле, который стоял в кухне старого дома священника, когда Доркас или Элисон готовили ирландское жаркое или рождественский пудинг.

Да, я действительно брежу. Я осознала это, но была рада такому состоянию. Этот бред уносил меня прочь из этого темного страшного места. Он уносил меня в классную комнату, где я дразнила друзей; на старое кладбище, где старый Пеггер копал могилу…

— А для кого это, мистер Пеггер?

— Это для вас, мисс Джудит. Вы во все вмешивались, а теперь, посмотрите, куда вас это привело… в могилу… в гробницу.

Снова послышались нестройный хор голосов: «В гробницу», и я снова оказалась в этом холодном месте — месте смерти и ужаса.

— О Господи, помоги мне! Позволь Тибальту найти меня. Пусть он любит меня. Пусть это все окажется ошибкой…

«Сегодня свадьба в церкви, — сказала Доркас, — и ты должна пойти с нами, Джудит. Вот, возьми пригоршню риса. Только смотри, бросай осторожнее!» И вот они идут по проходу — молодожены, обвенчанные преподобным Джеймсом Осмондом. Тибальт и Табита…